12.05.2006

«Президент сделал шаг к переходу в новый статус»

После майских праздников президент Путин выступил с новым посланием к Федеральному собранию РФ. Традиционно это послание считается документом, определяющим основной политический курс действующей власти. В отличие от прошлогоднего послания, адресованного, по мнению некоторых аналитиков, в большей степени западной аудитории, чем российской, в нынешнем были четко расставлены акценты и обозначены первоочередные задачи именно в области внутрироссийской политики. Послание комментирует руководитель политологического департамента Центра политических технологий Алексей Зудин.

- Что можно сказать о нынешнем послании в сравнении с предыдущими?

- Оно конкретизирует тот новый курс, который формируется на наших глазах уже несколько лет. Собственно, об этом и заявил президент, сказавший, что нынешнее послание необходимо рассматривать в непосредственной связи с предыдущим. Акценты у них разные, но, повторю, оба они - составная часть формирующегося нового курса.

Причем речь идет о долгосрочном курсе, который Путин хотел бы видеть стратегическим для России и который, как он надеется, будет осуществляться и после того, как он уйдет с поста президента. Речь идет о долгосрочной политической повестке развития. Причем оно носит разносторонний характер и относится не только к развитию экономики. Речь также идет о развитии социальной, военной сферы, преобразованиях в области государственных институтов и политической системы. Говоря о содержании нового курса, имеет смысл давать комплексную оценку последним президентским посланиям, а никак не противопоставлять новое послание предыдущему. Кроме того, не нужно забывать, что будет еще и послание 2007 года, которое станет, скорее всего, завершающей частью в формировании долгосрочной повестки развития.

- Почему в послании было заострено внимание на военной и демографической проблемах? Можно ли говорить о «консервативном крене», ведь армия и семья – ценности определенно консервативные?

- Это две очень важные проблемы. Есть соблазн сказать, что они связаны и с наиболее консервативными общественными институтами, которые занимают центральное положение в консервативной системе ценностей, из чего и делается вывод о том, что послание было выдержано в консервативном духе. Но прошу заметить, что в системе ценностей любого современного общества присутствуют как либеральные, так и консервативные элементы. Для жизни необходимы и те, и другие. Я не вижу ничего страшного в том, что акцент был сделан именно на социальных и военных аспектах.Более того, акцент этот достаточно закономерен. Опыт последних 15 лет показал, что мир не становится более спокойным и предсказуемым, напротив, он становится все более взрывоопасным. Поэтому фактор военной силы занимает очень важное место в совокупной мощи государства. Конечно, этот фактор нельзя абсолютизировать, но, тем не менее, особое внимание к военному строительству тем более закономерно на фоне полного провала и отсутствия движения в российском оборонном комплексе в последние 15 лет.

Кроме того, президент в оборонном блоке своего выступления не сказал ничего нового – он только обратил внимание на те проекты, которые уже реализуются. Речь идет только о политическом акценте, который был сделан. И называть послание оборонным можно только с большой натяжкой.

На самом деле это куда в большей степени послание социальное.

Именно в «социальной» части выступления президента прозвучали новые и неожиданные вещи. Впрочем, и они неожиданными показались, скорее, по инерции, - внимание к этим вопросам тоже закономерно и разумно. Тот факт, что демографическая проблема не входит в число приоритетов российского общественного мнения, еще ни о чем не говорит. Проблема это структурная и долгосрочная, а люди реагируют на текущую ситуацию. Но они знают о существовании данной проблемы, что негативно окрашивает их отношение к жизни - очень неуютно жить в стране, про которую известно, что она вымирает. Кроме того, демографические ресурсы давно превратились в важнейший ресурс государства, который важен и для его военной, и для экономической силы.

Вообще, все большие проблемы связаны друг с другом – все их можно рассматривать с точки зрения проблемы национальной безопасности в мире, который становится все более небезопасным. И политическое руководство старается найти такие способы укрепления совокупной силы и безопасности, которые, во-первых, отвечали бы реальностям современного мира, а во-вторых, учитывали бы негативный советский опыт. Не случайно акцент на необходимости военного строительства был подчеркнуто увязан с демографией. В этом суть нового подхода – обеспечить такие способы укрепления безопасности, которые не сопровождались бы разорением экономики и общества – как это было в советское время, например, при Сталине. С учетом того, что тоталитарная система была основана на варварском использовании демографического ресурса, особое внимание к этому вопросу говорит о том, что государство только-только начинает возвращать исторические долги обществу.

И, наверное, не очень умно рассматривать этот шаг с точки зрения того, каким ценностям он соответствует – либеральным или консервативным. И тем, и другим!

Социальные программы, о которых говорил президент – помощь молодым семьям, поддержка материнства - это инвестиции в будущее, инвестиции в людей, инвестиции в оптимизм рядового человека.

Конечно, все это только шаг к решению демографической проблемы. Ее реальное решение лежит в плоскости целого комплекса мер, и возможно только при наличии современной жизнеспособной экономики.

- Но в современном мире демографические проблемы испытывают как раз развитые государства, с устойчивой экономикой и высоким уровнем жизни населения.

- Я думаю, что не нужно ставить знак равенства между демографической ситуацией в России и в развитых странах. Действительно, в стране произошел демографический переход, который связан с утверждением нуклеарной семьи. И это сопровождается снижением уровня рождаемости. Но у нас на эту общую с развитыми странами характеристику наслаиваются демографические пустоты, которые появились в результате наследия прошлого, - и массовая бедность, и другие специфические российские факторы. Мне представляется, что помощь государства способна выровнять эту ситуацию. Хотя понятно, что помощь матерям и семьям - это не панацея, и отношение к семье нормализуется лишь тогда, когда произойдет нормализация социальной среды в целом.

- Перед посланием говорилось о том, что оно будет «внешнеполитическим». Однако отношения с внешним миром оказались освещены в послании преимущественно сквозь призму российских внутренних проблем. Путин почти никак не отреагировал на ту волну критики России, которая идет сейчас на Западе. Более того, создалось впечатление, что президент исключил отношения с Западом из числа приоритетов российской политики. Можно ли говорить, что в послании обозначилась изоляционистская тенденция?

- Когда мир становится все более непредсказуемым, и в нем появляется все больше угроз, лучший способ подготовиться к встрече с этими угрозами – заняться самоусилением. Это первое. Второе – сейчас мы наблюдаем попытку России вернуться на мировую арену в качестве самостоятельного игрока и в качестве субъекта, а не объекта мировой политики. Эта линия наметилась достаточно давно, и можно говорить лишь о ее продолжении. Но попытка России вернуться в большую политику сталкивается с недовольством тех игроков, которые уже занимают сильные позиции и привыкли к тому, что России в их числе нет. Поэтому определенная напряженность неизбежно будет сопровождать этот процесс.

Возвращение в мировую политику осложняется еще и тем, что в современном мире присутствует доминантный игрок – США. И именно США самыми различными способами, в первую очередь мягкими и косвенными, активно препятствуют России в ее попытках вернуться в качестве полноценного игрока. Не радует это и ЕС. В подобных условиях стремление уравновесить внешнеполитический курс при помощи расширения контактов с другими восходящими центрами силы, среди которых на первом месте Китай и Индия, очень разумно. И в то же время в доминантном мире очень важно избегать прямой конфронтации, что, собственно говоря, и было сделано.

Сейчас образ США для России виртуально раздвоился. С одной стороны, есть США, с которыми выстраиваются партнерские отношения. А с другой стороны, США, в адрес которых были произнесены слова о «товарище волке». Я думаю, что появление этого образа в выступлении президента – косвенный ответ на попытки США противодействовать России и ответ откровенный нажим со стороны Чейни, означающий, что Россия не будет менять свою политику в ответ на это давление.

Было бы большой глупостью, если бы президент ввязался в прямую полемику. Но этого и не произошло.

Сейчас очевидно обозначился тот модус Запада, в котором он выступает как соперник России. Что же касается США, в отношениях с ними действительно происходит своего рода «откат». США после 1991 года решили, что можно вести себя с Россией, как с Германией после 1945-го, и пытались навязать нам восприятие самих себя как побежденной страны. Довольно, кстати, успешно. Однако советских коммунистов победили не США, а народы бывшего СССР. Получается, что США пытались украсть политические дивиденды, активно используя тезис о победе в холодной войне. Но ни СССР, ни Россию никто не побежал. Поэтому отказ подыгрывать этой логике нормален и оправдан. Другое дело, под силу ли он нам.

Современный мир не является миром, в котором государства обмениваются букетами цветов. Но это мир, где сотрудничество и соперничество идут рука об руку.

Перед нами разворачивается сейчас попытка России вернуться в разряд субъектов мировой политики, избежав прямой конфронтации. Но усиление напряженности при этом неизбежно. Кроме того, остается открытым вопрос о том, будет ли удачна эта попытка. Но сама по себе она закономерна и легитимна.

- Сейчас, когда государство взяло курс на усиление своей роли в экономике, появился новый термин, обозначающий его функции в российском экономическом пространстве - дирижизм. Как это совместимо с либералами в экономическом блоке правительства? Насколько вообще выстраиваемый курс будет совместим с либерализмом?

- Необходимо отличать либерализм как инструмент и ориентир экономической политики от либерализма идеологического. И президент, и правительство по определению прагматические игроки, точнее, они сочетают две роли – прагматических игроков и игроков, которые обязаны руководствоваться определенной стратегией. Мне кажется, что ориентация на либеральную экономику остается неизменной. Либеральная экономика вообще превратилась сейчас в синоним нормальной, жизнеспособной экономики. А вот инструменты, которые использует государство, могут быть различными – они могут быть и либеральными, и нелиберальными. И еще – государство в экономике всегда играет важную роль. Речь идет о том, насколько она осмыслена и подчинена соображениям, выходящим за рамки текущей ситуации, насколько эти нелиберальные действия создают (или не создают) угрозу для рыночных механизмов.

Мы знаем по опыту других стран, что на пути движения в современность, составной частью который является рыночная система и демократические институты, эти страны пользовались таким инструментом, как «государство развития». Речь идет о том, что государство в определенной ситуации брало на себя функции главного субъекта модернизации. В том или ином виде, под теми или иными названиями «государство развития» появлялось в разных частях мира. И в Южной Корее, и в Тайване, и в Японии, и во Франции.

Более того, в послании прозвучали слова о том, что основные параметры экономического развития, которые определяются либеральными ценностями, остаются в силе. И на этот момент, в частности, обратил внимание президент РСПП Александр Шохин, комментируя послание президента.

Конечно, можно говорить о том, что нынешний экономический рост, на основе которого государство строит планы, вызван временной причиной – высокой ценой на нефть. И когда (или если) эти нефтяные доходы прекратятся, возможно, всю стратегию развития придется существенно корректировать. Но это не означает, что этот относительно неожиданный благоприятный фактор не нужно использовать. Пока к нефтяным сверхдоходам государство относится достаточно разумно. И это обстоятельство удостоверяется стабилизационным фондом.

- Прозвучали ли в послании какие-то "подсказки" касательно кандидатуры преемника, судьбы "партии власти", будущего места Путина во властной системе после его ухода с поста президента. Иными словами, какова политическая составляющая послания?

- Любое послание – это политический документ, и анализируя его в этом качестве, можно сказать, что Путин, во-первых, сделал еще один шаг в формировании долгосрочной политической повестки, которая призвана работать и после того, как он уйдет с поста президента. Во-вторых, он сделал шаг к переходу в новый статус – из российского президента в гаранты этой самой повестки. И, в-третьих, послание свидетельствует о том, что в нем снова на передний план выходит политическая конструкция, наиболее выигрышная для нынешнего президента. Она стала решающим фактором его победы в 1999-2000 годах, и, судя по всему, с опорой на нее будет осуществляться проект перехода к «России без Путина». Суть этой конструкции в равноудаленности от элит и социальном контракте президента с обществом поверх голов элит.

Интересно, что какие-то моменты в послании, которые не были специально развернуты, прозвучали или в первый раз, или по-новому. Речь идет о том, что Путин дистанцируется не только от бизнеса, но и от власти. И второе: мы уже привыкли, что власть напоминает бизнесу о необходимости социальной ответственности перед обществом, но впервые эта тема была расширена за счет включения в нее ответственности самой власти.

Да, безусловно, внимание к теме демографии означает не только желание решить одну из острейших проблем, но и шаг навстречу ожиданиям массовых избирателей и попытку сближения с российским обществом. Делая эти шаги, Путин подтверждает те предположения, которые уже высказывались ранее на страницах «Политком.Ру», о том, что президент намеривается уйти со своего поста сильной фигурой. Значит, он собирается играть активную роль и после того, как покинет свой нынешний пост.

А делать большие выводы о шансах преемников из того, что Путин импровизированно обратился во время своего выступления к Иванову, а не к Медведеву, довольно комично. Это носит, скорее всего, случайный характер. И без этих наблюдений ясно, что преемники - оба, что один из них займет пост президента (скорее всего, Медведев), а второй останется сильной фигурой при новом президенте, причем не единственной сильной фигурой. Еще одной в условиях деконцентрированной власти станет сам Путин в каком-то новом качестве.

Подготовила Любовь Шарий

Версия для печати