01.11.2005 | Виталий Портников

КОНКУРЕНЦИЯ ВОЖДЕЙ

Митинги в поддержку отставки премьер-министра Киргизии Феликса Кулова завершены, бунты в киргизских колониях продолжаются. И вот уже наблюдатели начинают искать в новых бунтах "след" президента Киргизии Курманбека Бакиева. Если не найдут, то очень огорчатся. Противостояние между президентами и премьерами в постреволюционных странах стало до такой степени привычным, что если видимых причин для этого противостояния нет - их находят. И единственное, что может сделать президент - это избавиться от чересчур самостоятельного и активного премьера.

В дореволюционные времена, времена Леонида Кучмы, это называлось отправить в отставку за создание собственного политического имиджа. Именно с такой формулировкой был отставлен с должности Евгений Марчук, тут же замененный человеком, который создавал собственный экономический имидж. Это был Павел Лазаренко. Но Кучма всегда тяготел к премьерам без имиджа. К таким же премьерам тяготел и Акаев - мало кто вспомнит премьер-министров Киргизии времен его правления, а тот же Феликс Кулов, ухитрившийся создать собственный политический имидж за время пребывания на посту вице-президента страны, угодил за решетку.

Создававший собственный имидж премьер-министр Казахстана Акежан Кажегельдин стал политэмигрантом. А пытавшийся создавать этот самый имидж уже после отставки с поста премьер-министра России Михаил Касьянов стал предметом пристального интереса налоговых органов… Проще говоря, постсоветские президенты предпочитают жить по правилу, усвоенному ими из беседы Генриха Гиммлера и Генриха Геринга в фильме "Семнадцать мгновений весны" - "только один может быть фюрером и рейхсканцлером". И у них воплощение этой формулы в жизнь хорошо получается. Никто не заподозрит Михаила Фрадкова в том, что он хочет быть фюрером. Как зовут премьер-министров Казахстана или Узбекистана, знают только специалисты по центральноазиатской политике. А кто там второй человек в Туркмении, узнают только тогда, когда этот самый второй человек оказывается на скамье подсудимых, обильно поливаемый крокодильими слезами Туркменбаши…

Но когда происходит очередная революция, в отлаженной системе что-то ломается и рядом с несомненным вождем оказывается кто-то еще, не столь несомненный, но явно поражающий и раздражающий. Ленин и Троцкий, Мао и Лю Шаоци, Ющенко и Тимошенко, Саакашвили и Жвания, Бакиев и Кулов… И необходимо приложить титанические усилия, чтобы избавиться от этой надоедливой тени. Иногда - ценой замены вождя. Иногда - путем проведения новой революции сверху. Но противоборства вокруг второй фигуры революционерам не избежать. Прежде всего потому, что тот, кто объявляет происходящее вокруг себя революцией, активизирует несбыточные народные надежды. А массы, даже если и верят своему вождю, привычно ищут в его окружении заступника. Того, кто пообещает им нечто, что обремененный властью вождь пообещать уже не сможет. Например, разделить все деньги от продажи "Криворожстали". Или покончить с коррупцией раз и навсегда… или…

Причем дело не в должности. Низвергнутая с Олимпа "оранжевая принцесса" продолжает обещать и обещать - самое интересное, что эти обещания имеют ровно такую же цену, как и в период ее пребывания на посту главы правительства Украины, потому что невыполнимы в любой должности. Или в Грузии: со смертью Зураба Жвании конфликт между президентом и премьером уже не выглядел столь актуальным. Но появилась Саломе Зурабишвили, рассказывающая о коррумпированности правящей в Грузии элиты с убедительностью неофитки.

А все дело в том, что вожди никогда полностью не соответствуют тем идеалам, которые они же сами и предлагают революционным массам. И тогда рядом с ними обязательно появляются соратники, служащие необходимым дополнениям к народным ожиданиям. Беда всегда в том, что эти самые соратники тоже хотят быть вождями…

Версия для печати