03.08.2005 | Дарья Гусева

ХОД КОНЕМ

Сегодня вице-мэр Москвы Валерий Шанцев подтвердил, что ему "поступило предложение", от которого он не сможет отказаться - занять пост губернатора Нижегородской области. Но дело не в том, что это назначение поставило в тупик политические элиты как Москвы, так и Нижнего Новгорода. А в том, что г-н Шанцев с таким же успехом мог бы возглавить Алтайский край или Якутию. Демонстрируемая сегодня властью кадровая политика состоит в одновременном отсутствии кадров и целей, под которые эти кадры должны подбираться.

В Нижнем Новгороде произошел своего рода сбой в машине назначений губернаторов. Обычно полномочный представитель президента в федеральном округе не торопясь согласовывал имена кандидатов на губернаторский пост с депутатами регионального парламента. Затем подавал список из двух кандидатов в администрацию президента. А глава государства вносил отобранную кандидатуру на рассмотрение регионального парламента. Там без лишнего шума выбирали устраивающего все стороны губернатора. Некоторые главы регионов поступали проще - добровольно писали заявления о доверии на имя президента и потом переутверждались без участия полпредства. За прошедшие полгода по новой процедуре были утверждены главы 27 регионов.

Но в данном случае произошло наложение интересов слишком большого количества сторон. Даже не принимая во внимание профессиональные достоинства московского вице-мэра, ясно, что собственно интересы нового для него региона учитывались вовсе не в первую очередь. Кандидатура нынешнего губернатора Геннадия Ходырева, несмотря на его конфликт с местным парламентом и полпредом Сергеем Кириенко, долгое время рассматривалась в Кремле в качестве основной. За нее боролись так называемое силовое крыло Кремля и некоторые представители крупного бизнеса. Полпред Кириенко, в свою очередь, уже давно готовил почву для передачи губернаторского кресла своему протеже спикеру областного парламента Евгению Люлину. По некоторым данным, в начале мая г-н Кириенко предложил президентской администрации список кандидатов, в котором действующего губернатора не было. А нижегородское законодательное собрание уже несколько месяцев грозилось самораспуститься, если Геннадий Ходырев не напишет заявление об отставке.

Острой очевидной необходимости менять губернатора Ходырева у Кремля не было. Отопительный сезон он не срывал, экономическую ситуацию в регионе назвать критичной нельзя, и даже в федеральном центре у губернатора было неплохое лобби. Но этого лобби хватило только на то, чтобы не демонстрировать явную лояльность полпреду Кириенко и не выдвигать в губернаторы спикера Люлина. Параллельно с Нижним Новгородом и его политическими интересами уже долгие годы в Москве шла своя игра. Еще накануне парламентских выборов в 1999 году Юрий Лужков создал движение "Отечество" и практически стал претендовать на пост президента. При таком раскладе господин Шанцев вполне мог стать официальным преемником мэра столицы. Таковым он и оставался до вчерашнего дня. Его назначение в Нижний Новгород может стать намеком части кремлевской администрации Юрию Лужкову. Московский мэр неоднократно заявлял о своем желании уйти в отставку в 2007 году, но из публичной политики уходить явно не собирался.

Теперь мэром Москвы будет гораздо проще сделать ставленника Кремля не из лужковской команды. Например, называвшегося уже полномочного представителя президента в Дальневосточном федеральном округе питерца Константина Пуликовского. Стимулов для работы на развитие данного ему нового неизвестного региона будет также мало, как у г-на Шанцева в Нижнем Новгороде. Мало того, что губернаторские посты могут занять люди, видевшие свой регион только на карте, так еще и ответственности перед населением этого региона у них практически нет.

Назначения на российские политические посты последние годы происходят хаотично и зачастую вне всякой профессиональной логики. Отсутствие вертикальной мобильности окончательно заперло чиновников в созданном ими самими вакууме и предоставило возможность просто переставлять ограниченный набор шахматных фигур. Госдолжности часто получают люди, даже не знакомые с предметом своей работы. Но профессиональность уже давно перестала быть критерием при отборе кандидатур. Более того, иногда даже невозможно установить степень лояльности центру того или иного чиновника - кому лоялен, например, министр культуры Соколов или министр транспорта Левитин?

Причина и одновременно следствие этой кадровой политики - отсутствие внятной политической позиции власти. У федерального центра отсутствует задача, под которую необходимо найти человека. Относительно эффективный политик Дмитрий Козак с энтузиазмом рулит административной реформой до того момента, пока в Кремле не поймут, что с бюрократией в России не справится никто. После чего г-на Козака отправляют на Кавказ, где он работает антикризисным менеджером - перемещаясь из станицы в станицу, он успокаивает местных жителей. Бывший губернатор Саратовской области Дмитрий Аяцков, согласившийся уйти со своей должности, в частности, за компенсацию в виде кресла посла России в Белоруссии, еще не доехав до Минска устраивает международный скандал.

Боязнь появления новых, быть может, более умных и профессиональных политиков уже загнала власть в угол. "Проверенных" людей остается все меньше. Правда, у нынешней власти заканчиваются и идеологические задачи, для которых кадры могли бы понадобиться.

Версия для печати